Лобанцев Николай Степанович много лет работал в школе учителем русского языка и литературы. При этом работал он не в простой школе, а для слепых детей. Позже – в школе для глухонемых. В школе для слепых дядя Коля, как называла его племянница, моя бабушка, вел занятия хора; а аккомпанировала ему жена, Александра Александровна, закончившая Ленинградскую консерваторию. Городу Грязовцу Вологодской области дядя Коля отдал много лет своей жизни.
Их дочь Ирина также была человеком творческим, а потому поступила и вскоре закончила Мухинское училище и стала учителем рисования в художественном училище, а позже и завучем, в городе Павлово-на-Оке.
Внучка дяди Коли Татьяна переехала в Германию, там вышла замуж, организовала музыкальную школу, в которой стала директором и преподавателем по классу фортепиано. Кстати, директор она и по сей день.
К сожалению, ни с дядей Колей, ни с его дочкой и внучкой мне свидеться не удалось, а потому про них я узнал от бабушки, которая всегда приводила Николая Степановича мне в пример. «Дядя Коля меня учил так: не уверен в падеже – подставляй «корову». Именительный – корова. Родительный – коровы. Дательный – корове. Творительный – коровой. Винительный – корову. Предложный – о корове. И тогда ты никогда не спутаешь падеж слова, поскольку «корова» придет на помощь!» - именно так учила меня бабушка. И, надо сказать, эта «корова» меня много раз выручала.
Родители бабушки педагогами не стали, однако она сама пошла по стопам своего дяди и также стала учителем. Правда английского языка. Но это обстоятельство не мешало не только ей всесторонне развиваться как педагогу, но и регулярно участвовать в научных дискуссиях, проводимых в школе. Лилиан Ильинична Якубовская в течение многих лет преподавала в школе. После чего стала работать гидом-переводчиком в Интуристе, где познакомилась с замечательным шотландцем Джимом, с которым дружит уже очень много лет. Когда бабушка рассказывает о своей работе в Интуристе, то чаще всего она вспоминает незабываемый опыт работы с иностранными туристами, которые порой оказывались, словно беспомощные дети – терялись в городе, не были способны сами добраться до автобуса от дверей гостиницы и, конечно же, восхищались нашими музеями, порой оставаясь там дольше дозволенного.
Но после Интуриста бабушка снова пришла в школу. Как она сама многократно говорила, без школы просто не смогла жить. В новой, 385-ой школе, ей дали классное руководство и часы английского языка. С некоторыми своими выпускниками она поддерживала отношения много лет. А со Светланой, для меня тетей Светой, она дружит по сей день. Ее ученица часто приезжает к нам в гости, ее семья уже давно стала нам «родственной», как говорит бабушка.
Когда она рассказывала про свою работу в школе, то я слушал внимательно. Во многом потому, что не мог представить, как такой строгий учитель, как бабушка, оказалась такой замечательной подругой Светлане. Удивительно, но строгость и справедливость сочетается в ней с добротой и теплотой. Сейчас, когда я сам преподаю в школе, понимаю, что многое перенял у бабушки, не задумываясь над этим.
Помимо уроков в своей последней школе Лилиан Ильинична также занималась художественной самодеятельностью, а ее класс регулярно принимал участие во всех школьных начинаниях. Также хорошей традицией стали спектакли на английском языке.
Ее дочь, моя мама Евгения Юрьевна, по образованию физик, но по призванию тоже учитель. Несколько лет мама работала в школе, но, по мнению бабушки, оказалась слишком мягким человеком, и потому ей было трудно в школе. Однако даже за то время, что мама проработала в школе, она оставила о себе хорошие воспоминания. Не только преподавание английского языка, но и та же, что и у бабушки, художественная самодеятельность, была коньком мамы.
И все же претворить многие свои идеи в жизнь мама смогла только тогда, когда я поступил в школу 505. Надо сказать, что мне повезло со своей первой учительницей, Виноградовой Верой Аркадьевной, которая любила устраивать для своего класса различные праздники, экскурсии и просто поездки. А активно помогал ей в этом родительский комитет, в котором была мама. Она регулярно писала сценарии для детских праздников, при этом многие из них были в стихотворной форме!
Уже в средней школе мамину роль стал играть я. Начиная с шестого-седьмого класса, сценарии к классным праздником были написаны мною. Однако мама не осталась без дела – она стала помогать в организации художественной самодеятельности класса моего младшего брата.
А в моей жизни тем временем наступило важное событие: я перешел в десятый класс, и надо было определяться с дальнейшим маршрутом. Летом перед десятым классом мне удалось поступить в ТЮТ (Театр Юношеского Творчества), что на территории Аничкова дворца. Я попал в группу потрясающего режиссера Евгения Юрьевича Сазонова, которого считаю одним из главных учителей в своей жизни. В течение нескольких лет я выходил на сцену ТЮТа в качестве актера и обслуживал спектакли как гример.
Однако в театральный ВУЗ поступать не стал. Конечно же, одноклассники и учителя, родственники и знакомые – все удивились моему, казалось бы, нелогичному выбору. «Почему не в театральный? У тебя же талант!» - практически в один голос кричали они. Но я поступил в РГПУ имени А.И.Герцена, на факультет филологии, и таким образом сделал определяющий шаг к сегодняшнему своему положению.
Не стану говорить, что я очень хотел стал филологом-лингвистом. Это не так. Я скорее не хотел бросать ТЮТ, на который не осталось бы времени, поступи я в театральный ВУЗ. А язык мне всегда нравился, и я с удовольствием изучал его в школе, а потому решил, что более глубокое изучение Великого и Могучего не помешает. Тем более, моя классная руководительница, Ольшевская Нелли Ивановна, смогла привить мне огромную любовь к родному языку, который я по-настоящему хотел знать.
Четыре года на филфаке пролетели незаметно. Но за это время мы с группой единомышленников сумели поставить полноценный спектакль, который был показан в стенах факультета. А я для себя понял, что без театра дальше просто не смогу жить, и моей дальнейшей профессией должна стать такая, где можно было бы совмещать работу режиссера и лингвиста, а если точнее, то русиста, так как моим вторым домом стала кафедра русского языка.
На меня как специалиста в области русского языка оказали влияния два человека. Первый из них – это мой научный руководитель, Мартьянова Ирина Анатольевна, человек удивительного характера. В ней уживалась душевная, потрясающе обаятельная женщина, и настоящая фурия, «разрывающая» своих студентов клочья. Но именно ее советы я вспоминаю чаще всего сегодня, когда готовлюсь к урокам, или даю своим ученикам новые знания. По большому счету то, что из меня получилось за все годы на факультете, - это почти полностью заслуга Ирины Анатольевны. Второй человек – Дымарский Михаил Яковлевич. Наравне с Ириной Анатольевной я называю его Учителем с большой буквы. Моим учителем. Оба эти специалиста – синтаксисты. А потому и меня они называют также, хотя, конечно, учили не только этому. Михаил Яковлевич много раз помогал мне дружеским советом «старшего товарища» и стал хорошим другом и собеседником.
На всю жизнь я запомнил его слова: «Хороший филолог, Сережа, не должен, да и не может, знать ответы на все вопросы. Но он должен знать, где эти ответы найти!»
Параллельно с учебой в магистратуре я стал работать. Для себя решил, что пойду в школу. Да еще и такую, где смогу вести уроки и театральную студию. Выбор был небогатым: гимназия 505, которую я закончил, или школа 208, в которой директором стала мой бывший завуч по внеклассной работе (Борисова Ольга Викторовна), а завучем учитель химии (Архипова Татьяна Владимировна). Я выбрал второй вариант – и не жалею об этом.
С первых же дней Ольга Викторовна приняла меня так, словно мы не расставались на шесть долгих студенческих лет. Она сразу же дал мне нагрузку педагога дополнительного образования. Но с языком было труднее – русистов в школе оказалось много. Тогда директор стала ставить меня на замещения, но, что удивительно, не русского языка, а английского. Все-таки в университете я учил и его!
Вот таким удивительнейшим образом я, русист по образованию, стал учителем английского языка. Не как дядя Коля, но как мама и бабушка. Разумеется, они сразу же завалили меня всевозможными советами и рекомендациями, я прислушивался к ним, но, как водится, делал все равно по-своему.
На второй год работы я уже получил и нагрузку учителя английского языка. И надо сказать, эта работа меня увлекла. Никогда всерьез не думал, что стану учителем, хотя учить чему-либо мне нравилось с детства. Как говорят мои родители, задатки учителя во мне были видно еще с детсадовского возраста. Им виднее. Однако и театр я не бросил.
Наша театральная студия, гордо именуемая «Творческая студия Театрал», еще очень молода – нам всего четвертый год идет. Однако при этом мы уже участвовали в нескольких театральных фестивалях города, выпустили шесть полноценных спектаклей («Алиса» по моей пьесе, «Как найти парня за десять дней…» по миниатюрам разных авторов, «Страж-птица» по рассказу Роберта Шекли, «7емь» по пьесе Эльвиры Большаковой, «После Магритта» по детективному абсурду Тома Стоппарда и «Сердце под скальпелем» по рассказам Аркадия Аверченко), которые играем в течение года, и, самое главное, сотрудничаем с ПНИ №3 города Петергофа, куда ездим со своими спектаклями. Параллельно студия пробует свои силы и в съемках короткометражных фильмов разных жанров.
На учительской стезе удалось добиться главного – дети стали меня правильно воспринимать. Конечно же, когда я только появился в школе, на меня смотрели косо. Молодой, а уже пришел учить. Не только ученики, но и учителя. Моя деятельность не всем нравилась. Но иначе и быть не могло. Многим коллегам не нравилось то, как я выстроил отношения в «Театрале». Практически сразу со многими студийцами мы перешли на ты. Это моя твердая позиция, режиссер должен быть и ДРУГОМ, и РУКОВОДИТЕЛЕМ. В равной степени. Со всеми ребятами я дружен и сейчас и наверняка буду дружить еще много лет, как бабушка с тетей Светой. Особенно приятно, что Ольга Викторовна меня всегда поддерживала, хотя не всегда я шел «путем стаи».
Вскоре я наконец-то получил классное руководство, которым грезил уже несколько лет. Но теперь пришлось выстраивать отношения с детьми заново. Класс оказался очень шумным, активным и энергичным. С дисциплиной у нас регулярно возникают трудности. Но сами ребята хорошие и добрые, просто предстоит еще долгая работа по их воспитанию, но мне это доставляет колоссальное довольствие, и я не замечаю, что после шести уроков и репетиции устаю. Усталость накапливается, но я ее не чувствую, потому что каждый следующий день снова вижу своих детей, которых полюбил с первой встречи.
Когда мы с мамой и бабушкой садимся обсуждать какие-то вопросы, интересующие именно нас, учителей, то очень часто возвращаемся к началу: как же все-таки удивительно все вышло! В нашей семье оказалось столько поколений учителей и просто творческих личностей. Все мы не только преподавали предмет, но и занимались художественной самодеятельностью…
А еще часто я слышу слова, что похож на дядю Колю, хотя нас разделяют десятилетия. Но, по мнению бабушки, есть во мне и частичка от него.
P.S. В настоящее время я работаю в школе №217 и являюсь завучем по внеклассной работе. Однако театральную студию не забросил, и мы с ребятами, младшие из которых сейчас учатся в 7 классе, а старшие - мои выпускники, закончили школу несколько лет назад, продолжаем ставить новые спектакли.
