В поисках Карлсона
Нехаева Ольга Анатольевна
Кто же этот Карлсон?Многие из нас очаровывались в детстве сказкой о Малыше и Карлсоне, который
живет на крыше. Но случалось ли вам задумываться о том, кто такой Карлсон на самом деле?
Цель:
1.Выяснить, а был ли Карлсон?
2.Познакомиться с Карлсоном А.Линдгрен. Узнать откуда появился, кто его родители и как ему удается летать.
Для меня стало открытием, что в самой Швеции к герою Линдгрен относятся совсем не так. Как у нас. На родине, Карлсона не любят, считая его «хамом, эгоистом, обманщиком, хвастуном и подстрекателем». Помимо этого Карлсон воровал и курил(!). Про воровство общеизвестно(знаменитые плюшки фрекен Бок), но в оригинальной версии сказки «по вечерам он сидит на крылечке, покуривает трубку да глядит на звезды..»). Таким образом, в Швеции Карлсон воспринимается скорее как отрицательный персонаж – самодовольное, назойливое существо с пропеллером на спине, которое лжет, хвастается, портит вещи и бесцеремонно вмешивается в жизнь маленького мальчика.
Всего полвека назад раздавались неистовые голоса, что Линдгрен позорит и уничтожает шведский народ и его великую историю. По той простой причине, «что любимая поговорка одного из наиболее почитаемых шведских королей она осмелилась вложить в уста самого кошмарного своего героя, плута и выжиги». Упомянутого короля зовут Карл XII. Чтут в Швеции за то, что он, дескать, «противостоял Петру I и ордам русских варваров». Любимая поговорка короля: «Lappri? Lappri! ». В переводе это значит: «Пустяки, дело-то житейское!». Соответственно, «кошмарный» герой и «выжига и плут» есть не кто иной, как лучший в мире Карлсон, самый популярный и узнаваемый герой Линдгрен в России.
А в США Карлсона за такое поведение в 2003 году вообще исключили из школьной программы, сочтя его “литературным героем, подающим отрицательный пример детям младшего возраста, призывающим их к деструктивному поведению”.
Как появился Карлсон, который живет на крыше?
«- Я спросил у Карлсона, не выдумка ли он…- Ну и что же он тебе ответил? – поинтересовалась мама. – Он сказал, что, если бы он был выдумкой, это была бы самая лучшая выдумка на свете». (А. Линдгрен «Малыш и Карлсон»)
Еще до появления трилогии о приключениях смешного толстенького человечка Карлсона и наивного Малыша, Астрид Линдгрен написала две небольшие сказочки, которые и послужили началом небезызвестной истории. Они назывались «В стране между светом и тьмой» и «Крошка Нильс Карлсон».
Впрочем, герои этих сказок были весьма самостоятельны и совсем не похожи на знакомого нам «мужчину в самом расцвете сил».
Герой второй сказки – крошечный ниссе (так скандинавы называют домового), который время от времени навещал маленького мальчика, который чувствовал себя одиноким после смерти сестры. Он не шалил, да и летать он не умел.
А в первом случае это был господин Лильонкваст – в переводе на русский – Швабра. Лильонкваст- Швабра тоже не был безобразником. Этот странный господин просто уносил своего маленького друга в сказочную страну, где исполнялись все желания. С Карлсоном его связывает лишь коронная фраза нашего героя: «Это не имеет ни малейшего значения. Ни малейшего значения в Стране между Светом и Тьмой», в которой уже тогда просматривалось фирменное: «Пустяки, дело-то житейское».
Откуда появился пропеллер и домик на крыше. Можно догадаться, если вспомнить детскую страсть Линдгрен к лазанью по деревьям и крышам и ее любовь к аэродромам и аэропланам.
Дочь писательницы, Карен рассказывает: «Я знаю, что Астрид задолго до появления историй о Карлсоне написала рассказ про маленького человечка, смешного и доброго, - господина Швабру, который летал и однажды залетел к маленькому больному мальчику, который лежал прикованный к кровати. И этот Швабра принес радость больному ребенку. Господин Швабра был своего рода предшественником Карлсона, только более сказочной фигурой, и у него не было пропеллера. Он просто как-то летал, сам по себе. А потом, значительно позже, Астрид вернулась к этой идее и хотела ее развить, придумать какого-то героя, залетавшего к детям и приносившего им радость. Так родился Карлсон. Но это было уже совсем другое существо, намного более эгоистичное. Откуда взялся пропеллер – не помню. Но первое название – господин Швабра – придумала я».
Сама же Астрид Линдгрен рассказывает о своем «знакомстве! С Карлсоном так: «Я увидела его, вернее, сперва услышала что-то ночью, когда мне не спалось. Не спалось, может быть, потому что за окном что-то долго жужжало. А потом он влетел в комнату, сел на кровать и спросил, где найти Малыша… «Кто ты? – спросила я . – Почему ты ко мне прилетел?». «Я – лучший в мире Карлсон, который живет на крыше, - ответил он, - а прилетел я потому, что ты написала книжку про Пеппи Длинный чулок». Тогда я дала ему адрес Малыша. Не назову этот адрес, потому что это тайна… Все это было именно так, и я готова в этом присягнуть – на книге о Пеппи».
Как потом выяснилось, зря писательница упомянула о таинственном адресе. Уже на следующий день в одной из газет появилось странное объявление: «10000 крон тому, кто найдет крышу Карлсона». Опасаясь того, что местная ребятня начнет лазать по стокгольмским высоткам в поисках заветного домика, Астрид сразу же опубликовала точный адрес Малыша.
«Карлсон живет совсем недалеко от моего дома, на другом краю парка, который у меня под окнами. Это улица Вулканус Гатан,12. Там началась моя семейная жизнь. И когда я стала писать о нем, то думала только о крыше того дома, где мы с мужем жили как новобрачные. Над нами, этажом выше, был балкон – там я впервые его увидела. Он и сейчас залетает ко мне в любое время, когда ему вздумается, и мы болтаем о том, о сем». (А.Линдгрен)
Стоит упомянуть и о «технических особенностях» лучшего в мире летуна. Если судить по словам того же Карлсона, способностью к полетам обладал еще его отец (интересно, где это видано, чтобы гномы летали?). Но если внимательно прочитать книгу, можно уверенно сказать, что моторчик для полетов, вкупе с пропеллером крепится лишь на одежду героя. То есть умение летать является не врожденным, а исключительно приобретенным навыком.
«…Мотор этот сделан лучшим в мире изобретателем, как утверждает мальчик, но он отказался рассказать об этом более подробно. Мы сказали, что этот изобретатель стал бы мультимиллионером, если бы наладил массовое производство таких моторов, на что мальчик ответил: «Нет уж, спасибо, нельзя загрязнять воздух летающими мальчиками, достаточно нас двоих – меня и Малыша».
Теперь давайте поговорим о родителях этого «самого необыкновенного существа». О них нам известно очень мало. Только то, что рассказывает сам Карлсон (а его словам, вы знаете, не всегда можно доверять). «Моя мамочка – мумия, а отец – гном» - вот и вся информация. Ну, до мумии Карлсону, конечно далеко, а вот от гномов что-то все же досталось. Он маленький (даже меньше семилетнего Малыша), толстый («в меру упитанный» - как он сам выражается), лохматый человечек в смешном комбинезоне. Именно так он вышел на первых книжных иллюстрациях.
Правда, ходят слухи, что иллюстратор книг Астрид, художница Илун Викланд, работавшая с писательницей постоянно, срисовала своего Карлсона с одного французского клошара ( по-нашему бомжа), которого встретила на большой ярмарке.
Но самое известное и памятное «лицо» Карлсона было создано именно советскими мультипликаторами. Художник Юрий Бутырин, Анатолий Савченко, Анатолий Солин и другие под чутким руководством режиссера Бориса Степанцева, взялись за «оживление» этого персонажа самыми первыми. Стоит отметить, что этот Карлсон с рыжими вихрами, в зеленой рубашке и белых штанишках на подтяжках попал точно «в яблочко» и покорил абсолютно всех. С тех пор во всех странах мира, даже у себя на родине – в Швеции, этот «мужчина в самом расцвете сил» предстает таким, каким его создали для нашего старого, доброго мультфильма.
Летавшие с Карлсоном
История русского Карлсона такая запутанная, обросшая таким количеством побочных мотивов, что излагать ее, пожалуй, лучше всего в хронологическом порядке. Начиная с того мартовского утра 1956 года, когда Лилианна Лунгина, талантливая, но еще не успевшая прославиться переводчица, принесла из “Детгиза” домой очередную авоську скандинавских книжек для детей. Найти “проходную”, то есть хорошую и одновременно отвечающую идеологическим требованиям советской цензуры, оказалось нелегко. Между тем для Лунгиной, не члена Союза писателей, не дочки-внучки-любовницы какого-нибудь партсановника да еще и нечистой по пятому пункту, это был единственный шанс получить работу: на переводы с французского, который она знала, как родной, имелось слишком много охотников, скандинависты же в СССР той поры были редкостью.
“И вот однажды, - вспоминала Лилианна Зиновьевна, - я принесла очередную порцию этих бессмысленных красивых книжек. И одна обложка сразу привлекла внимание, потому что на ней был нарисован летящий человечек с пропеллером на спине и написано:”Карлсон по такет”, что значит “Карлсон на крыше”. Я начала читать и буквально с первой же страницы увидела, что это не просто книжка, что это чудо какое-то, что это то. О чем можно лишь мечтать. Что это изумительная по интонации, по забавности, по простоте, по фантастичности выдуманного образа вещь. Я, как полагалось, написала для издательства рецензию на эту книгу. Написала, что Астрид Линдгрен когда-нибудь будет знаменитой писательницей, потому что она, как никто другой, та-та-та… А через год-другой узнала, что она давно уже имеет Андерсеновскую премию, что ее книги переведены на тридцать языков и что вообще это в детской литературе абсолютно первое имя».
Так началось, по выражению Лунгиной,”счастье, свалившееся с бухты-барахты”. Свалилось оно не только на переводчицу, но и на всех нас. Книжка про Карлсона появилась в русском переводе и имела ошеломительный успех. Миллионные тиражи, любовь маленьких и больших читателей, театральные постановки, неувядающие мультфильмы. Вслед за “Карлсоном” были переведены повести ”Пеппи Длинный чулок”, ”Приключения Эмиля из Лённеберги” и “Рони, дочь разбойника”. Не меньшим подарком судьбы оказались для Лунгиной знакомство и дружба с самой Астрид Линдгрен. Это были родственные, созвучные друг другу, конгениальные души. Обе дерзкие, веселые, щедрые. Для Астрид много значил успех в стране. Куда немногим, даже детским. Писателям удавалось проникнуть. Возможно, она с ее свободолюбием была рада, что ее герои выступают заброшенными за железный занавес диверсантами. Что благодаря им русские дети проникаются благородным бунтарством, которое она так старательно рассеивала по миру.
Что же касается самого перевода, он стал фактом русской культуры. Как-то даже неловко повторять эту истину, не требующую доказательств, поскольку каждый найдет их в самом себе. Возможно, не только талант переводчицы, но и обстоятельства (огромные тиражи и скромный выбор издававшихся в стране переводных, в том числе детских книг; появление мультфильма, который многие фразы из перевода Лунгиной сделал фольклором) послужили тому причиной. Так или иначе, но смешно отрицать очевидное: “Малыш и Карлсон, который живет на крыше” поселились в российском культурном пространстве и существуют там в том виде, какой придала им первая русская переводчица Лилианна Лунгина. Если же посмотреть, как обстоят дела с книгами Астрид Линдгрен и, в частности, с повестями о Карлсоне в других странах, то окажется, что самый лучший, самый известный и самый смешной в мире Карлсон – это тот. Кого мы полюбили в детстве, тот самый в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил, укротитель домомучительниц и прочее, и прочее. А потому:
Пусть все кругом
Горит огнем,
А мы с тобой споем:
Ути, боссе, буссе, бассе,
Биссе, и отдохнем!
